Хм...скажем так, у меня все несколько хуже, а если честно то слишком, правда и писалось при соответствующем настроении

в первый раз я вот что анализировала:



"Вот я сижу в замшелом городе …, гламурно-серого цвета, без признаков энергии и намёков на весну. А Москва уже запекает неприкрытые лысины бизнесменов и греет озябших белых котят. Если бы она грела что-нибудь более нужное (душу например, или хотя бы холодные пельмени), я бы туда стремилась. А тут столько снега, и ни одного холодного пельменя.

Сегодня была метель, белая (а впрочем, какая ещё?), опять снег, глаза болят, и снег, и солнце в зрачок – если бы освещало. А то ведь только греет…

Идёт мне чёрное – с белой кожей смотрится. Только не смотрит никто, кроме серых котиков у моего подъезда. Дядя Саша с пятого этажа смотрит волком на жёлтый цвет моих ног, он меня вообще не любит, что поделаешь – единственное взаимное чувство в моей жизни и то оказалось гадостью. Бывает – живут – тоже выживем. Котики разбегаются – я так шагаю. Снег.

У меня работка сегодня, грустная история – снимать будут на крыше шестнадцатого. «История о спичечном коробке и муравье». Ага. Прыгнуть что ли? Мне незаметно становится из «под тридцать» в «за тридцать» и всё свежее в жизни уже съедено, и даже есть замечательная взаимность. Взаимная замечательность. Ну да, точно.

Откидываясь на спинку стула всегда поверну голову вправо – к старинному зеркалу с амбициями. Вот откуда они у меня берутся – амбиции. Зеркало, всё оно, любимое. Чёрный меня старит и делает женщиной-без-возраста. Забавное чувство собственности не над собой, но над немногим в этой жизни. «Он остановился перевести дух, и случайно перевёл его весь» - про меня это, про меня.

Что там Веллер? … забыла, мать… ну да и Бог. Пора на работу, лезть на шестнадцатиэтажку и прыгать, безвозмездно, ага. Жёлтые колготки, точно. Что там страшилки? «Они сделали шаг за неё…» хе. Вот как рождаются легенды."



так что неудивительно. так и нужно было